Право распоряжения – это юридически обеспеченная возможность лица определять правовую судьбу принадлежащей ему вещи путем совершения в отношении нее юридических актов вплоть до уничтожения. Распоряжение вещью происходит при ее продаже, дарении, завещании, внесении в качестве вклада в уставный (складочный) капитал хозяйственного общества или товарищества и т.д. Несколько сложнее определиться в том, какое из своих прав реализует собственник, когда он уничтожает вещь, ставшую ему ненужной, либо выбрасывает ее или когда вещь по своим свойствам рассчитана на использование лишь путем однократного акта производства или потребления. «Если собственник уничтожает вещь или выбрасывает ее, то он распоряжается вещью путем совершения односторонней сделки, поскольку воля собственника направлена на отказ от права собственности. Но если право собственности прекращается в результате однократного использования вещи (например, Вы съедаете яблоко или сжигаете дрова в камине), то воля собственника направлена вовсе не на то, чтобы прекратить право собственности, а на то, чтобы извлечь из вещи ее полезные свойства. Поэтому в указанном случае имеет место осуществление только права пользования вещью, но не права распоряжения ею»[1].
Определение права собственности путем указания на триаду прав собственника (владение, пользование и распоряжение) является характерным исключительно для российской цивилистической традиции. Впервые в научный оборот указанное определение ввел в 1813 г. известный русский юрист В.Г.Кукольник.
Указание закона на то, что собственник вправе совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, позволяет говорить об абсолютности его прав, т.е. неисчерпаемости перечнем конкретных действий, которые собственник может совершить в отношении своего имущества. В то же время, несводимость права собственности к конкретным действиям совершенно не означает невозможность его определения посредством конкретных прав собственника. Для определения права собственности посредством правомочий необходима и достаточна менее дробная их структура, каковой и является разделение на права по владению, пользованию и распоряжению. По замыслу законодателя элементы триады как наиболее крупные структурные образования права собственности призваны впитывать в себя все возможные более глубоко дифференцированные права собственника. Права владения, пользования и распоряжения бесконечны сами по себе, как бесконечно составляемое ими право собственности. Триада включает в себя все возможные действия собственника, лишь условно разбитые по трем направлениям. Положение закона о том, что собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, означает лишь то, что совершение любого из них происходит в рамках осуществления прав по владению, пользованию и распоряжению имуществом.
Выделение триады имеет как теоретическое, так и практическое значение. Теоретическая ценность такого рода разграничения прав состоит в возможности глубокого анализа содержания и каналов реализации права собственности. Безусловно, триада не является единственно возможным перечнем правомочий собственника. Их количество в законодательстве и праве различных государств колеблется от двух (владение и пользование в ст. 544 Гражданского кодекса Франции и распоряжение и устранение других лиц от воздействия на вещь в § 903 Германского гражданского уложения) до двенадцати (англо-американская правовая система)[2]. Как бы ни был мал или велик круг правомочий, установленных в законе, основным своим назначением он имеет лишь условное разграничение всех возможных действий собственника, а следовательно, объем этих правомочий фактически беспределен. Если же идти по пути указания лишь на абсолютность права собственности, его бесконечность, то при раскрытии содержания права собственности придется ограничиться лишь общей характеристикой данного права.